* * *
Орбиты для любых планет,
Для звёзд любых свои орбиты,
Галактики не позабыты
И орбитален лёт комет.
Орбитам миллиарды лет,
Они Всевышним нашим свиты…
Свободы нету на земле,
У правды нет своей орбиты.
* * *
За все века любовь земная
Не изменилась ни на миг.
Она всё так же полыхает,
Она своим вином пьянит.
Она приходит и уходит,
И уходя кровавит след –
Прямою линией иль хордой.
Но возникает новый цвет.
А вскоре снова тучи, тучи
И воздух молнией прожжён…
Да, на своей любви не учатся,
Не учатся и на чужой.
ВАСЬКА И ГРЕЙ
Ваське она доверяла
Твёрдо, открыто, сполна,
Вместе с ним бомжевала,
Вольную жизнь вела.
Ваське немного за тридцать,
Пройдена часть пути,
Время бы остепениться,
Дело какое найти.
Выбрать себе разведёнку –
Рожей черней пусть шпал;
Ел бы сгущёнку, тушёнку,
И на постели бы спал.
Нет – по дворам ползает-
Думушки никакой,
Использованное использует,
Вшивый, грязный, чумной.
Псина всегда рядом -
Сучка – а кличка Грей;
К помоечному обряду
Привыкла и нравится ей.
Лет восемь Васька без мамки,
С мамкой было житьё.
Ахнул, как из берданки
Как-то инсульт на неё.
С мамкой не робил Васька –
Не приучила она.
Вечна ли мамкина ласка?..
В шестнадцать – бутылка вина.
В двадцать вовсю дебоширил,
Крепким стал пугачом;
Даже однажды шилом
Мамке прошил плечо -
Денег ему не давала,
Злость закипела его,
Денег просил малость,
На две бутылки всего.
Мамка – техничкой в ЖЭКе,
Тряпкой елозить маг,
Так что ей денежки эти,
Ох, доставались как!
Деньги – всегда их мало,
Слабый - пашет за грош.
Тратила не как попало –
Комната, хавка, хорош.
Отсюда и колотушки
От сыновей для мамаш…
Васька – не Блок, не Пушкин,
Васька – простой алкаш.
Васька квартиру пропил,
Пропил свою, прогудел.
Стал абсолютным профи
В смысле бомжёвых дел;
Есть и своя команда,
Бабы в ней тоже есть;
Жить-то живому надо,
Пить что-то надо, есть.
Васька бугром считался,
Честным считался бугром:
Вместе с другими шатался –
«Лыжа» и нос багром.
Васька всегда с Греем
Этак не первый год.
Грей Ваську тело греет,
Если ночлег тот найдёт.
Как-то, собаки не стало,
Нету её нигде.
Этого не бывало
Чтобы сбежал Грей.
С Васькой была рядом,
Встал он, а Грея нет.
«Значит, сожрали гады –
Невосполнимый вред».
Васька занялся сыском,
Васька зверюга уже, -
Бешено всюду рыскал,
На уши ставя бомжей.
Вот, наконец, прояснилось –
Есть стукачи везде:
Петька по кличке Силос
Грея сманил и раздел;
Шкуру подлец снял с Грея,
Как чешую с леща, -
Пил, ел мясо балдея,
Мясом друзей угощал.
Васька бил Петьку долго,
Череп ни сплющил чуть.
Бил он из чувства долга,
Так же из прочих чувств…
Ваську нашли за свалкой
Те же бомжи; яко бы,
То ли зашиблен палкой,
То ли куском трубы.
Может быть – месть, а может, -
Кара за бедную мать.
Как бы там… Только не гоже
Жить так и умирать.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
